Всё опять оказалось сложнее, чем представлялось. Думал, сделают укол, и полезу в капсулу. Нефига подобного. Курс инъекций длился как раз неделю.

Я приехал утром с папой в НИИ. Вадим встретил меня на проходной и повёл на минус третий этаж, то есть под землю, через три поста охраны. В обычном с виду процедурном кабинете неразговорчивый мужик сделал мне укол, и мы с Вадимом отправились в кабинет, где просто стол, кресла и большой экран на стене.

Он сказал, что после укола возможно головокружение и даже тошнота, нужно немножко спокойно посидеть. Вот мы немножко сидели и обсуждали, какой мир я хочу создать.

Мир, в котором у меня не будет болеть спина? А не проще уколоть обезболивающее? Ах, где она сама не будет болеть! Только спина или ещё что-нибудь? Может, чтобы вообще не было боли? А как насчёт секса? Это тоже своего рода боль. Ага, немого боли всё-таки нужно!

Мне показалось, что Вадим издевается, он это сразу как-то почувствовал и заявил:

– Так, прекращаем дуться! Ты пойми, Тёма, что это попросту опасно. Сигналы будут передаваться во все области мозга, и не только мозга, а по всей твоей нервной системе. Никому не нужно, чтобы ты там помер от непрерывного оргазма!

– Да я об этом и не думал! – воскликнул я.

– Вот и дальше не думай, – спокойно ответил он. – Я тебя предупредил. Поехали дальше. Кроме секса, чем бы ты хотел там заниматься?

– Танцами, – проворчал я.

– Тоже дело, – невозмутимо сказал Вадим. – Может быть, ещё что-нибудь? Подраться, пострелять?

– Да, было бы неплохо, – ответил я.

– А как подраться? Всегда всех побеждать? – уточнил он.

– Да! – заявил я угрюмо. – У меня жуткие комплексы, и мне нужен мир, где я всегда всех побеждаю. Рву блондинок на куски и насилую. Тоже по кускам.

– Старик, – мягко сказал Вадим. – Извини, что напоминаю, но решение о допуске тебя к капсуле принимаю я.

– Отлично, – сказал я, вставая. – Давно хотел тебе сказать, да всё случая не было. Вадя, иди ты…

– Псих, – вздохнул Вадя, тоже поднимаясь с кресла. – Ладно, завтра ещё поговорим.

Мы молча поднялись наверх через три поста охраны, потом пошли на этаж фирмы. Ну, я ведь так и продолжал обкатывать тактические шлемы, это была моя работа.

Потом обедал в бистро и ехал в университетскую читалку. Обедал бы в студенческой столовке, да она почему-то на каникулах не работала, хотя библиотека была открыта. Впрочем, там тоже народу почти не было. Из читалки домой к обычным своим тренировками и занятиям, обязательно погладить мистера Барса, обрести душевное равновесие…

А на другой день я снова с утра поехал с папкой в НИИ, и Вадим встречал меня на проходной…

И так целую неделю. На седьмой день мы прошли сразу в кабинет с креслами. Он сказал, что курс инъекций закончен, и мы подошли к самой сути.

Сначала Вадим напомнил, о чём мы в целом договорились. Значит, мне нужен не просто какой-то мир, а нормальная игра. С уровнями, прокачкой героя, и чтоб не стратегия, а в реальном времени от первого лица. И чтоб максимально реалистично, со всеми ощущениями.

А по самой игре, декорациям, или как его… по сеттингу, у меня представления были весьма размытые. Можно что-нибудь с магией, но только не фэнтези с эльфами и прочей толкиевщиной. Когда-нибудь в прошлом или, наоборот, в будущем.

В принципе пойдёт и в настоящем, но тогда чтоб без всякого шпионства или бандитизма, с соблюдением моральных норм и уголовного кодекса. Лучше всего вооружённый конфликт средней интенсивности в стране третьего мира, какая-нибудь антитеррористическая операция.

Я уныло подтвердил, что да, именно об этом мы говорили. Затем Вадим повторил, что эти мои хотелки – просто отправная точка, необходимый запрос, исходные данные для запуска квантового процесса. В результате может получиться э… ну… короче, я подписал расписку, что никого не виню.

– То есть ты хочешь сказать, что мне лучше уйти? – спросил я снова.

– Я ничего не хочу! – сказал Вадим раздражённо. – Просто должен тебя предупредить, что возможны последствия и э…

– Если я там рехнусь, скажете деду, что так и было, – проговорил я. – Может, начнём уже, а?

Вадим строго на меня посмотрел, молчал целую секунду и, вставая, сказал сухо:

– Хорошо, пойдём.

Мы вышли из кабинета, прошли немного по коридору, и Вадим остановился у неотличимой от прочих двери без таблички, проговорив:

– Нам сюда.

Он вынул из кармана ключ, открыл и вошёл в тёмную комнату. Загорелся свет, тогда и я зашёл в помещение. Окон не было, горели лампы дневного света. У дальней от входа стены на потолке открыто висела видеокамера. Справа стояли стол и кресло, на столе мышка, клавиатура и целых три монитора. Слева кушетка, вешалка и белая дверь, наверное, в туалет. В центре неприятно похожая на бежевый гробик со скруглёнными уголками на подставках стояла капсула с гостеприимно открытой крышкой.

– Раздевайся, – сказал Вадим, устраиваясь в кресле перед мониторами.

Я прошёл к кушетке. Стащил свитер и принялся отстёгивать экзоскелет.

– До трусов раздеваться? – уточнил я.

– До трусов включительно, – ответил Вадим. – То есть полностью.

– А зачем? – спросил я недовольно.

– Надо, – последовал ожидаемый ответ. Вадим обернулся ко мне от своих мониторов. – Сам ляжешь или помочь?

– Лягу, – сказал я.

Стащил майку и трусы и встал с кушетки. Подошёл к капсуле, задумчиво уставился внутрь. Бежевая, бархатная на вид подкладка повторяла форму человеческого тела, если лечь на спину. Но откуда им известны мои размеры?

– Головой от двери, – подсказал Вадим.

– Разберусь, – проворчал я.

Располагалась капсула над полом на удобной высоте, я легко в неё забрался. Улёгся…

Поразительно! Я оказался в будто специально для меня сделанном футляре. Нигде не давило и не болталось.

– Постарайся сосредоточиться на том, что мы с тобой обсуждали, – строго проговорил Вадим. – Готов?

– Угу, – ответил я, глядя на лампы дневного света.

– Поехали, – сказал он, и крышка с тихим жужжанием принялась закрываться.

– Эй! – спохватился я. – А там темно?!

Ответа не последовало. Крышка закрылась, и я оказался в полной темноте. Я рванулся в панике, спину пронзила молния боли. Крышка изнутри тоже повторяла контуры моего тела, даже лица. Я не мог пошевелиться ни на миллиметр!

Панический ужас переполнил меня, я заорал, уже не владея собой. И в то же время сначала робко, но отчётливо где-то на краешке сознания появилось странное чувство. Что-то похожее на веселье! Я даже перестал орать и прислушался к себе…

Ну, точно! Что-то во мне искренне радуется, смеётся. Злой такой смех, но, тем не менее, искренний, от души. И тут эта весёлая часть сознания, видимо, почувствовала на себе моё внимание, смущённо примолкла, а я как-то отстранённо отметил, что совсем не боюсь.

Задохнуться мне здесь не грозит – орал же как-то. А в остальном… ну, лежу в полной темноте. И мне безразлично. Уже. Отчётливо понимаю, что то, чего я бессознательно боялся всё время, случилось.

В сознании образовалась неловкая тишина. Вот стыдобища! Чего я боялся?! Что разблокируется моё нездоровое чувство юмора?! Эта злая радость какой-то части моего сознания – всего лишь приветик от тёти шизы. С кем не бывает? Абсолютно здоровых людей нет…

Ну, не дух же в меня вселился! Принять такое даже в виде версии – это уже не приветик, это сама тётя шиза в полный рост. И не в гости, а на пмж!

Ладно, с боязнью темноты разобрался, что у нас дальше? А! Я должен был напряжённо думать о том, что мы обсуждали с Вадимом! И что мы с ним обсуждали? Так… так… ага…

Вдруг появился свет. Вот никакие фонарики не загорелись, свет просто сам появился перед глазами. То есть как бы уже не перед, а везде. И на абсолютно белом поле стали проявляться буквы:

«Принят запрос.

Необходимый минимум данных… получен.

Избыточность… не превышает предела.

Противоречивость… устранима.

Процесс формирования среды по запросу… запущен.